Так сложилось, что 2025 год стал для меня временем решительного пересмотра своих художественных идей и методов, большую часть которого я провёл в регионах, работая над крупными проектами. Первый из них, получивший название «Готический ампир», был показан летом в Нижегородском государственном художественном музее. Его куратором выступил Сергей Хачатуров, с которым меня связывает долгая история творческого сотрудничества. Второй, «Колёса истории», курировавшийся Кириллом Светляковым, прошёл осенью на территории железнодорожного вокзала города Иваново в рамках фестиваля «Первая фабрика авангарда». Итогом стали два десятка работ, образовавших, как мне представляется, самостоятельную главу в моем творчестве. Так что, проанализировав сделанное ранее в двух славных российских городах, я решил показать эти вещи в Москве и тем самым завершить свой небольшой гастрольный тур 2025 года.
В названии «Красные и чёрные» содержатся простейшие цветовые характеристики представленных вместе серий. «Красные» картины образуют ивановский цикл, «чёрные» – нижегородский. Два последовательных опыта в монохромной живописи, к которой прежде я обращался лишь эпизодически. Я сознательно решил взять своего рода колористическую аскезу, на время отказавшись от широкой полноцветной палитры, с тем чтобы сосредоточиться на образах и общей атмосфере. Для фигуративной живописи, в которой я работаю, отречение от цвета – серьезный риск. Броские оттенки и бравурные мазки подчас могут выступать прикрытием творческого скудоумия и бедности воображения. Монохромия, действительно, – превосходная школа самодисциплины и самовоспитания даже для опытного художника. Не случайно многие ключевые произведения мировой живописи – от палеолитических наскальных росписей до росписей дома Глухого Гойи и, наконец, «Герники» Пикассо – монохромны.
Помимо прочего, думаю, что текущий исторический период требует от художника некоторой пластической строгости и самоограничения, чему традиционная техника гризайли может послужить как нельзя более эффективно.
Зрители, следившие за моим развитием в последние годы, полагаю, отметят некоторую смену авторских интонаций и новый круг сюжетов. В представленных картинах существенно меньше иронии и стилевых игр. Напротив, я стремился работать просто и серьёзно – настолько, насколько это в моих силах. Это касается как формальных приёмов, так, конечно, и избранных для работ тем. Отдаю себе ясный отчет, что некоторые из них в современном искусстве до недавнего времени были едва ли не табуированы (в частности, сцены из Евангелия), считаю необходимым и честным для себя как для художника к ним обратиться и доверить аудитории итоги своего труда.
